Главный персонаж взят из креативов «Биотуалет» и «Беретка» видного КК-деятеля ПО Обломoff'а
Профессор, доктор наук, заведующий кафедрой и просто очень хороший человек Афанасий Фёдорович Дыня, солнечным субботним январским утром совершал лыжную прогулку. После крепкого спокойного сна, снявшего накопившуюся на протяжении тяжёлой трудовой недели усталость, бодрящего душа и лёгкого завтрака под чашечку ароматного фруктового чая, в его душе царило умиротворение и благостность.
Лыжные пробежки Афанасий Фёдорович обычно совершал в парке, расположенном недалеко от его дома. Вот и в это утро профессор, проверив лыжный инвентарь, привычными движениями ступней защёлкнув крепления на новеньких «Фишер-классик», покрепче затянув темляки лыжных палок, бодро крякнув, встал на лыжню.
С ироничной улыбкой, взирая на сосредоточенно пыхтящих пенсионеров, медленно ползающих по сугробам на древних советских лыжах и валенках место лыжных ботинок, Дыня ястребом проносился мимо них, сменяя коньковую технику скольжения на классическую и наоборот. Думал он при этом на всяческие отвлечённые и в исключительной степени приятные темы как-то: о прекрасном солнечном утре, о величественной красоте высоких ветвистых елей, растущих в парке, об играющих под ними детишках, лепящих снеговика, о грядущем заседании кафедры, где Афанасий Фёдорович имел честь председательствовать…
Да о чём он только не думал, несясь по укатанной лыжне, слушая беспечнее щебетание городских пичужек, детский смех, шёпот лёгкого ветерка, вдыхая полной грудью свежий морозный воздух и время от времени улыбаясь в солидные седоватые усы…
Но радостные мысли Афанасия Фёдоровича неожиданно были прерваны в тот момент, когда он, разогнавшись на затяжном спуске, да ещё и сгруппировавшись для уменьшения сопротивляемости ветра, преодолевал крутой поворот: сразу за ним он к своему ужасу увидел раскорячившуюся на лыжне бабку-лыжницу, очевидно, не справившуюся со сложной дистанцией. Жирное тело, обтянутое в синий шерстяной тренировочный костюм, шевелилось, тщетно пытаясь подняться, в каком-то десятке метрах от стремительно приближающегося профессора. Увидев летящего на неё лыжника, старуха издала пронзительный рёв, её круглое потное раскрасневшееся лицо, увенчанное изъеденной молью чёрной кроличьей шапкой, исказилось животным ужасом, беззубая пасть широко раскрылась и застыла…
* * *
Работник Третьего автобусного парка, водитель с двадцатилетним стажем, мускулистый закодированный отец двоих детей Семён Зубило, прогуливающий своего питомца – маленькую чёрную таксу, с интересом наблюдал, как с вершины холма, раскинув в разные стороны руки с лыжными палками, катилась, стремительно набирая скорость, старая бабка. На крутом повороте, не сумев сохранить равновесие, лыжница упала на спину, оставляя огромным задом продолжительный тормозной путь. Несколькими минутами позже на вершине появился пожилой человек плотного телосложения в дорогом лыжном костюме, с профессионализмом горнолыжника преодолевающий сложную часть трассы. Заходя в поворот, мужчина заметил препятствие и попытался его объехать, но скорость была слишком высока. Лишь по счастливой случайности он не врезался в ужасе кричащую старушку, сумев в последнюю секунду сделать крутой вираж в сторону. Тем не менее, чтобы сохранить равновесие, лыжник с силой оттолкнулся правой палкой и случайно попал ей в толстый бабкин живот. Остро отточенный наконечник легко проткнул шерстяную кофту и застрял в жирном пузе, войдя в него на несколько сантиметров. С силой вырвав предмет лыжного инвентаря из тела кричащей бабки, лыжник притормозил. Та закричала ещё громче:
- А-а-а!!! Убили!
Мужчина остановился в нескольких метрах от старухи и предложил свою помощь.
- Ради, Бога – простите, я не…
- Ах ты старый пердун! Ну, я тебе щас, козлу, покажу… - И, набрав в лёгкие побольше воздуха, заорала громовым голосом: - Милиция!!! Убивают!!! Милиция, ёб вашу мать!!!
Маленькая такса Семёна Зубилы, услышав крик, воинственно тявкнув, побежала к источнику шума, но, заметив едущего навстречу лыжника, переключилась на него. С заливистым лаем храбрая псина, в считанные секунды настигнув движущийся объект, прыгнула на свою жертву в надежде укусить за ногу…
* * *
- Совсем, старая, свихнулась, - тихо произнёс Афанасий Федорович, спешно покидая место этого неприятного инцидента. Настроение было безнадёжно испорчено…
Дыня вновь выехал на лыжню и под сопровождение отборной матерной ругани бабки, помчался прочь с места происшествия. Наращивая скорость, с силой отталкиваясь лыжными палками, профессор вновь попытался отвлечься приятными мыслями и воспоминаниями, как вдруг…
Какая-то мелкая шавка, с заливистым гавканьем вынырнув из-за ближайших кустов, устремилась навстречу Афанасия Петровича, и бросилась прямо на лыжи, пытаясь достать профессорскую ногу своими острыми клыками. Всё произошло в считанные секунды, но аналитический мозг Дыни сработал мгновенно…
Остановиться профессор уже не успевал. В сложившейся ситуации можно было предпринять четыре возможных варианта:
1) Свернуть с трассы, но там по обе стороны сугробы и густой кустарник. Можно сломать лыжи. И получить укусы от бешеной псины.
2) Попытаться как-то её объехать, но это сложно. Кроме того, собьётся дыхание, а для здоровья пожилого мужчины это было бы крайне нежелательно.
3) Пнуть опасное животное лыжной палкой. Но в этом случае можно потерять равновесие и упасть. И сбить дыхание.
4) Продолжать ехать, как ехал.
Дыне ничего не оставалось, как выбрать четвёртый вариант. Кроме того, Афанасий Петрович очень не любил собак, особенно, таких как эта. «И почему столь злобных животных без поводка и намордника выгуливают!?» - мысленно возмущался профессор, переезжая собачий хребет, - «Совсем совести у людей нет!»
Тишину парка разорвал визгливый собачий скулёж. Несчастное животное, содрогаясь в предсмертных конвульсиях, выгибаясь в неестественные позы, издавало душераздирающий, протяжный вой. Все, кто в этот момент находился в парке: похмеляющиеся краснощёкие собаководы, их гадящие в кусты и на стволы деревьев питомцы, молодые мамаши с колясками, лепящие снеговика детишки, продолжающая валяться в снегу толстая бабка-лыжница – все обернулись на шум. Первым пришёл в себя Зубило.
- Что ж ты, пидар, творишь?! – прорычал водитель Третьего автобусного парка, сжав в кулаки свои мощные мозолистые ладони и устремляясь навстречу стремительно несущемуся лыжнику.
Все четвероногие друзья человека, находившиеся в этот момент в парке поблизости, увидев движущуюся фигуру рядом с их поверженным собратом, со злобным лаем кинулись догонять свою жертву. Но ближе всех к Дыне был Семён…
Бежать профессору было некуда: слева за сугробами находился овраг, справа – густой кустарник, сзади – зовущая милицию старуха, а впереди, заслоняя дорогу, которую пересекала лыжня – разъярённый хозяин бьющейся в предсмертной агонии таксы. Жуткий страх мгновенно охватил Афанасия Фёдоровича. Разговор со здоровенным мужиком, примерно в полтора раза моложе и крупнее его не предвещал мирного исхода. Тем не менее, собрав всё своё красноречие, весь свой педагогический дар убеждения, сбрасывая скорость, делая обречённый вдох, Дыня воскликнул:
- Как вы смеете выгуливать собаку в парковой зоне, да ещё без поводка и намордника, и, к тому же такую бешенную! Ведь она может покусать детей, прохожих! Я уж не говорю о том, что они всюду гадят, а это же место отд…
Сокрушительный удар в челюсть отбросил профессора в жёлто-коричневый от собачьих испражнений сугроб, прервав гневную речь.
- Я тебе, падла, щас покажу парковую зону! Н-на, сука! – мощный зимний ботинок на толстой подошве стремительно врезался в район брюшной полости. Потом ещё и ещё…
Последнее, что увидел Дыня, перед тем, как потерять сознание, было то, как внезапно появившаяся стая собак с грозным лаем закружилась вокруг него, а два самых крупных пса с рычанием вгрызлись в тело…
* * *
Внезапно всё исчезло. Исчезли злые собаки, их хозяева, дети, мамаши, хозяин таксы, старая лыжница, а вместе с ними исчез парк. Всё вокруг растворилось в белой дымке – будто и не было ничего! Но лишь на миг. Потом из густого облака тумана появились деревья. Стройные ветвистые ели задрожали ровными радужными огнями непонятной природы, а в небе над парком вспыхнули удивительной красоты мозаики, не похожие ни на что из того, что встречает человек в своей изнурительной повседневности. Мир вокруг изменился – он сделался гораздо более осмысленным и одушевлённым, словно стало, наконец, всё понятно и ясно, просто и логично. И парящий где-то высоко в небе лыжник с винтовкой за спиной и с огромной цифрой «1» на груди, не казался чем-то необычным и странным.
Летящий лыжник стремительно приближался, и теперь его можно было рассмотреть во всех подробностях: обтягивающий малиновый с белым комбинезон очень шёл этому худощавому красавцу, подчёркивая каждый мускул его стройного тела; ослепительная улыбка – добрая и по-кошачьи прищуренная, располагала к себе, вызывая доверие и симпатию. И только острый подбородок, обильно заляпанный густой примёрзшей слюной, поначалу портил общее впечатление, но лишь на первый взгляд. При более внимательном рассмотрении этого необычного спортсмена легко можно было сделать вывод, что это настоящий профессионал своего дела.
Лыжник, увидев лежащего в сугробе Дыню, приземлился в полуметре от него, с интересом посмотрел на несчастного и, нагнувшись к самому уху, капая слюнями на лысину профессора, с ласковой улыбкой поинтересовался:
- С вами всё в порядке, Афанасий Фёдорович?
Дыня внимательно рассмотрел спортсмена и не поверил своим глазам:
- Ты ли это?! – в склонившемся над ним человеке профессор узнал пятикратного олимпийского чемпиона, девятикратного чемпиона мира, 80-кратного победителя этапов мировых кубков, легендарного биатлониста Ули Эйнора Бьорндалена!
- Да, это я, профессор, - скромно потупив взор, ответил стреляющий лыжник.
- Не может быть…
Внезапно добродушная улыбка Бьорндалена исчезла, брови сдвинулись к переносице, спортсмен стал серьёзным и невозмутимым.
- Я здесь, чтобы помочь тебе. Ты должен продолжить эту гонку!
- Но я не могу, - Дыня попытался подняться, но боль во всём теле заставила его вскрикнуть, - У меня не осталось сил…
- Ты не можешь так просто сойти с дистанции! Ты должен победить!
- Но зачем? Для чего? – слабый голос лежащего пожилого мужчины дрожал, на глаза навернулись слёзы.
- Потому что ты сильнее ИХ! И ты должен доказать это: и им, и, прежде всего, самому себе! Вставай же! – голос Ули Эйнора стал твёрже, настойчивей, - Покажи им, профессор! Сделай их! Ну же! Вперёд!
С этими словами скандинавский гонщик дотронулся до профессорского лба и начал бубнить заклинание на непонятном Дыне языке. Затем, выпрямившись, вытерев рукавом слюни, пятикратный олимпийский чемпион широко улыбнулся и улетел.
…Афанасий Фёдорович открыл глаза, стиснул зубы и, превозмогая невыносимую боль, медленно поднялся. Если бы рядом оказался случайный наблюдатель, он не смог бы не заметить метаморфозы, произошедшей с человеком, минуту назад неподвижно лежащем в жёлто-коричневом сугробе. Это уже был не тот слабый ссутулившийся пожилой интеллигентик с добродушной физиономией. Сейчас профессор напоминал Терминатора, грозно поднимающегося с земли после попадания в него десятка вражеских пуль, оценивающего «нанесённый ущерб». Злобным взглядом просканировав местность, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, Дыня недобро ухмыльнулся и тихим басом произнёс:
- Ну, я вам сейчас покажу – суки!
После чего, собрав свой лыжный инвентарь, быстрым шагом направился в сторону дома.
* * *
Вечерний парк казался унылым и мрачным. Фонари не горели, но было достаточно светло за счёт освещения находящейся поблизости автомобильной дороги; кроме того, круглый бледный диск луны, тусклые звёзды и белый ковёр только что выпавшего свежего снега не позволяли заплутать на бесчисленных дорожках и тропинках. Поэтому спрятавшийся за стволом векового дуба человек в чёрной одежде, непонятно откуда появившийся в столь позднее время и непонятно зачем, остался незамеченным для выгуливающих своих питомцев собаководов. Впрочем, если бы рядом находился тот самый внимательный наблюдатель, он не на шутку бы испугался, увидев, как пожилой мужчина на лыжах, приняв «положение лёжа», расстегнув молнию чехла для лыжного инвентаря, вытащил оттуда охотничье ружьё «ИЖ-54» 12-го калибра, засунул в патронник первый патрон и, прикрыв левый глаз, положил палец на спусковой крючок.
«Пригодилось отцовское ружьё - улыбнулся профессор, выбирая первую жертву, - Так… Как там Бьорндален делал… Ага…»
Дыня был честен во всём. Даже сейчас, наметив первую цель, он оставил ей некоторый шанс: не стал приближаться ближе установленных биатлонных правил при стрельбе – не ближе тридцати метров! Вот если бы стоя – там мишень уже вдвое больше, но и расстояние до неё вдвое дальше. Эх… Дыня перед выполнением стрелковой сессии пробежал не меньше километра, сердце бешено колотилось, руки дрожали.
«Итак, - продолжал настраиваться профессор, - мысленно проецируем 45-миллиметровую белую круглую мишень на мозг этой твари. Так… Размеры вроде бы одинаковые…»
- Ну, суки, получайте! – зло прошептал профессор, делая первый выстрел…
…Чёрная немецкая овчарка, сделав сальто в воздухе, взвыв, замертво упала в снег, окропив разлетевшимися мозгами ближайшие сугробы. Кто-то дико закричал…
«На перезарядку и выбор новой цели у меня ровно восемь секунд. Только бы успеть…»
Второй выстрел был менее точен. Но радиус поражения, о котором забыл стрелок, не оставил никаких шансов здоровенной волосатой псине, породу которой было сложно угадать Дыне в темноте. Кроме того, он плохо в них разбирался.
…Профессор готовился к очередному выстрелу, когда из ближайших кустов, сильно шатаясь, опираясь на совковую лопату, вылез в усмерть пьяный Семён Зубило:
- Так это ты, с-сука?! Я знал, что мы снова встретимся!…
* * *
- Здравствуйте! Это итоговый выпуск программы «Сегодня», в студии…
Мужчина, находившийся на кухне перед телевизором, достал из морозилки запотевшую пол литровую бутылку «Немиров», свернул пробку и наполнил стеклянную стопку.
… О событиях к этой минуте…
Выпив, налил себе ещё. Солёные опята с чесноком, маринованные огурцы, ароматная селёдочка в винном соусе, мягкий свежий Бородинский хлеб и, верх наслаждения – дымящаяся картошка в укропе и сливочном масле, с тонкими кусочками сала, пока оставались нетронутыми: мужчина, уставившись в экран, ловил каждое слово ведущего «Вестей»:
…- Массовый отстрел собак на Северо-востоке Москвы – специальный репортаж с места событий…
Родной парк, появившийся на экране, он узнал не сразу. Кровь, впитавшаяся в снег, мозги, кишки вперемежку с другими внутренностями были повсюду, создавая жуткое зрелище. Прибывшие сотрудники МЧС уже успели упаковать в большие чёрные полиэтиленовые пакеты безжизненные туши животных, сейчас телекамера показывала работу группы экспертов, усердно выискивающих улики, и с не меньшим рвением работающих фотографов.
- Менее двух часов назад в парке Лосиный остров разыгралась поистине чудовищная трагедия, исключительная по своей жестокости, - продолжал телеведущий, - Около двух десятков собак были зверски застрелены в северной части лесного массива.
Осушив стопку, мужчина взял маленький солёный огурчик, отправил в рот, затем вновь налил себе водки.
…- Как сообщил начальник ОВД «Лосиный Остров», виновник вечернего происшествия уже пойман. Сейчас с нами на связь выходит наш специальный корреспондент, находящийся в данный момент на месте событий …
На экране появилась противная жирная рожа с микрофоном. Человек перед телевизором недовольно скривился, но продолжил смотреть выпуск.
…Пожалуйста, расскажите подробности этого происшествия.
- Настоящую бойню устроил в парке Лосиный остров 42-летний москвич. Судя по документам, найденным в его вещах, это некий Семён Зубило, житель этого района. Сотрудники правоохранительных органов, прибывшие на место происшествия, нашли при нём охотничье ружьё и огромное количество стреляных гильз. Это обстоятельство даёт возможность утверждать, что кровавую расправу совершил именно он. К сожалению, следователи пока не могут допросить Зубилу, т.к. он находится в крайне тяжёлом состоянии – сейчас врачи борются за его жизнь. Дело в том, что после осуществления этих чудовищных убийств он, вероятно поняв, что не сможет избежать правосудия, или возможно, раскаявшись в своих действиях, попытался покончить жизнь самоубийством, но сделал это, скажем так, не совсем удачно, т.к. находился в стадии сильного алкогольного опьянения. Пуля, которую преступник, очевидно, хотел пустить себе в живот, прошла ниже, прострелив пах. Сейчас за моей спиной вы можете видеть…
Лицо Афанасия Фёдоровича исказила злорадная ухмылка. Выпив ещё одну стопку, Дыня закусил душистой долькой маринованного чеснока.
- К другим новостям. Вирус птичьего гриппа, обнаруженный в…
С удовлетворением потянувшись в мягком кресле, профессор улыбнулся, выключил телевизор и налил себе ещё. И только потом приступил к ужину.
Сегодня он победил!
Следующую лыжную пробежку Дыня решил провести в Ботаническом саду…
Автор: дядя Вова
февраль, 2007г.
|
![[info]](http://l-stat.livejournal.com/img/userinfo.gif){kind=small}
Бугимент
